7 декабря 1988 года треть города была уничтожена. Погибло 15 тысяч жителей. Деятельное участие в ликвидации последствий трагедии принял председатель Совета министров СССР Николай Рыжков, которому сейчас 93 года. И именно поэтому в Спитаке стоит ему памятник.
Рядом с храмом Воскресения установлен небольшой лаконичный мемориал в память о жертвах этой ужасной катастрофы.
Разрушения были чудовищными.
Дома сложились буквально как карточные домики.
Однако сейчас совершенно нельзя сказать, что в Спитаке было такое сильное землетрясение. В восстановлении города принимали участие многие страны. Результат получился поразительным.
Обратите внимание, что на месте разрушенных зданий не стали лепить многоэтажные человейники, а застроили центр города комфортным малоэтажным жильем. Скорее всего, не последнюю роль сыграли сейсмологические соображения.
Дворы устроены по оригинальной планировке, создана комфортная городская среда. Почему-то напомнили тульский Ефремов.
Спитакское землетрясение #армения #землетрясение #спитак #гюмри #история #mishacrylove
Квартал в самом центре города, но во дворе тихо и совершенно не слышно шума машин. Трасса Ереван — Ванадзор проходит непосредственно через Спитак, объездной нет.
Архитектура новостроек довольно разнообразная.
Цветная четырехэтажка напоминает Беларусь.
И только кое-где во дворах можно найти старые советские здания, пережившие землетрясение.
Спитак газифицирован. Центрального отопления нет, местные жители ставят бакси и топят газом. Следует учитывать, что здесь намного холоднее, чем в Ереване. Конкретно когда я был — на 8 градусов ниже, а расстояние между городами всего 100 километров (полтора часа в пути). И очень сильный ветер.
Шаг в сторону и начинается сейсмоустойчивый одноэтажный частный сектор.
На центральной площади (имени Сурена Аветисяна) устроена небольшая пешеходная зона. Здесь же расположен фонтан и различные государственные организации.
Посередине растет живая ель, которую наряжают в Новый Год.
Сетевого магазина «Сити» в Спитаке нет. Но прямо в центре самый крупный в городе супермаркет «Даниелян». Кстати, там имеется бесплатный туалет.
Многие жертвы спитакского землетрясения похоронены на кладбище при въезде в город (со стороны Еревана слева). Там же на высоком холме расположена уникальная металлическая церковь, изготовленная из стали.
Напротив церкви на другом холме мемориальный памятник, подойти к которому уже не было времени.
Две другие достопримечательности Спитака — церковь Воскресения (2000 год). Она в самом центре, точно не пропустите.
К сожалению, прогуляться по парку Победы просто не хватило времени.
Питьевые фонтанчики имеются во многих городах Армении. Правда, я там воду не пил — горло слабое.
Ну вот собственно и все. Население города Спитак — 13 тысяч жителей. Поразительно, что совершенно никаких внешних признаков ужасного землетрясения в городе не видно. Обязательно поставьте лайк и подпишитесь на канал!
Источник: townsman.livejournal.com
Как Исчез Целый Советский Город за 30 Секунд
Спитак
автор фото Дмитрий Дмитриев’ title=’Армения. Церковь Воскресения в Спитаке’ alt=’Армения. Церковь Воскресения в Спитаке’>
Церковь Воскресения в Спитаке
Спитак – город с трагической судьбой. Он находится среди гор Пембакского хребта на реке Пембак. На армянском «спитак» обозначает «белый».
Город (с 1960 года), до 1948 года известный как село Амамлу, стал известен в результате сильнейшего (до 10 баллов) Спитакского землетрясения. Поздно вечером 7 декабря 1988 года Спитак, оказавшийся в эпицентре землетрясения, был разрушен менее, чем за минуту. Нынешний город – это восстановленный населённый пункт. Гуманитарную помощь оказали более 100 стран. Волонтёры из многих концов планеты участвовали в поднятии Спитака из руин.
На сегодняшний момент Спитак – небольшой уютный, зелёный городок. Большая часть достопримечательностей города так или иначе связана с событиями зимы 1988 года. На месте церкви Сурб Аствацацин (Богородицы) возвели новое здание, так же поступили с церковью Воскресения. Главным объектом Спитака считается Металлическая церковь. Как и некоторые другие мемориальные знаки, она символизирует память о погибших в декабре 1988 года.
Источник: tochka-na-karte.ru
Спитак — город выживших. Как он выглядит треть века спустя после землетрясения?
Спитак — из тех городов, которые прославила трагедия. Кто слышал бы о Мологе, если бы она не ушла на дно Рыбинского водохранилища, о Припяти, если бы её не накрыла радиация Чернобыльской АЭС, об Иловайске и Дебальцево, кабы ни сводки Донбассой войны?
России Спитак достался в 1801 году как крупное село Банное. точнее, Амамлу, от тюркского слова «хамам», с 1829 года заселявшееся армянскими репатриантами из персидского Хоя и османского Муша. Своё нынешнее название, в переводе Белый, он получил в 1949 году, вероятно — в связи со своей промышленной специализацией: в 1937 году здесь был построн молокозавод, а в 1947 — крупнейший в Армянской ССР сахарный комбинат.
В 1960 году Спитак получил статус города, но оставался городом невыносимо заурядным, не радуя глаз ни памятниками старины, ни живописностью пейзажа. Скорее всего, тот Спитак я бы проехал без остановок, поленившись доставать фотоаппарат. Тем более никому не приходило в голову его фотографировать в советское время, и я изрядно вогнал себя в тоску, битый час перелопачивая в гугле старые фотографии. С фотографий этих на меня глядела смерть, и форма дома — вовсе не дефект оптики:
фото из открытых источников
Удар земли обрушился на Армению 7 декабря 1988 года в без-двадцати полдень, и Спитакским землетрясение было названо потому, что именно здесь находился его эпицентр. По 12-балльной шкале мощность колебаний в Спитакском районе достигла 10 баллов, при 9 в Ленинакане (Гюмри) и 7-8 в Кировокане (Ванадзоре) и Степанаване — других пострадавших городах.
Всего от землетрясение затронуло более 300 населённых пунктов Армянской ССР и приграничной Турции, толчки ощущались в Ереване, а кое-что рухнуло даже в руинах средневекового Ани. Без крыши над головой осталось полмиллиона человека — больше, чем беженцев из Карабаха!
Под удар попал ещё и важнейший промышленный район — землетрясение вывело из строя около 40% промышленного потенциала Армении, будь то химические гиганты Кировокана, крупнейший в Закавказье текстильный комбинат в Ленинакане или уже упоминавшийся Спитакский сахарный завод. При этом всего несколько процентов жертв погибли в старых домах и частном секторе, а в основном люди сгинули под руинами промышленных цехов и многоэтажек, которые здесь ещё долго называли «дома-убийцы».
фото из открытых источников
Кто-то, конечно, обвиняет в катастрофе азербайджанское духовенство, на фоне Карабахского конфликта молившее Аллаха покарать горделивых армян, а кто-то возводит конспирологию, что это советские военные испытывали на непокорных армянах «тектоническое оружие» — подрыв на километровой глубине нескольких «царь-бомб». Научные же исследования причин трагедии сходятся в одном — недостатках строительства.
Советская власть фатально недооценивала сейсмоопасность Закавказья, строя панельные многоэтажки, не рассчитанные на такую силу подземных толчков, на что наложился охвативший тогда кавказские республики бум строительства частных домов, качественный цемент для которых в условиях дефицита покупался по блату на стройках.
Последнее оказалось, может быть, даже весомее — с рассыпавшимися в щебёнку многоэтажками соседствовали точно такие же, но почти не пострадавшие. Мне запомнилось описание города из чьих-то чужих заметок — «как слепой чёрт из преисподней пальцем тыкал».
фото из открытых источников
Гибель 25 тысяч человек, крупнейшая невоенная катастрофа в СССР после Ашхабадского землетрясения 1948 года пришлась ещё и на годы Перестройки, Гласности и Нового Мышления. Трагедия потрясла всё советское общество, изголодавшееся по возможности вслух говорить о трагедиях, правительство впервые со времён ленд-лиза приняло помощь Запада, а армяне воочию увидели Спюрк — свою диаспору по всей планете.
Однако информационным эпицентром Спитакского землетрясения стал Ленинакан, просто потому что это большой город с аэропортом, куда ехали корреспонденты со всего Союза и всего мира, начальники комиссий да агенты благотворительных фондов. Классические тексты о разрушенных кварталах, затянутых смрадом солярки и разлагающих трупов, о штабелях гробов со всей страны, о криках из под руин, оборванных людях у костров и о разгуле мародёрства — едва ли не все они были написаны именно о Ленинакане.
Спитак, давший название землетрясению, остался в стороне от внимания прессы, но можно предположить, что здесь весь тот ужас представал в квадрате. В Ленинакане трагедия унесла 14 тысяч жизней из 240-тысячного населения города. По Спитаку я видел цифры погибших от 4 до 10 тысяч человек, вот только жило-то здесь накануне беды 18 тысяч! И в этом дефиците свидетельств есть что-то особенно зловещее: не существует слов для описания города, где за 30 секунд погибла половина жителей.
фото из открытых источников
А вот таким Спитак встречает 30 лет спустя. Вид на город, раскинувшийся по паре холмов у подножья Памбакского хребта, открывается сразу за тоннелем. Слева — обелиск Победы, справа — Металлическая церковь на кладбище, а на переднем плане мог бы быть Спитакский сахарный завод. Но от него уцелела, как от сожжённой фашистами хаты, лишь одинокая труба:
А вот огромного элеватора слепой чёрт из преисподней не заметил, хотя ведь был он самым высоким зданием в округе. За элеватором — станция: Спитак стоит на главной в Армении железной дороге Ереван-Тбилиси.
В степи — заброшенные фанерные домики, быстровозводимые времянки для потерявших кров. И как видите, они стоят пустыми, хотя смотрятся куда более пригодными для жизни, чем трущобы Гюмри:
Гюмри всё ещё вдвое меньше «досейсмического» Ленинакана, а вот население Спитака, где непосредственно после катастрофы осталось 3 тысячи жителей, к началу 21 века почти восстановилось, достигнув 15 тысяч человек (частью, впрочем, за счёт армян из Баку). Со своего пика в 2005 году Спитак даже снова ужался — но тут, как и всюду в Армении, взяла своё экономика.
И причины такой разницы видно невооружённым глазом: в отличие от Гюмри, нынешний Спитак — памятник не столько самой трагедии, сколько преодолению её:
Городок вытянут вдоль трассы Ереван-Ванадзор, а со стороны Гюмри въезд сюда описывает крутую петлю. Её мог бы спрямить вот этот мост через долину Памбака, и я не знаю, землетрясением он был разрушен или же его так и не успели построить в 3 года между природной и геополитической катастроф:
Выше — то ли полиция, то ли мэрия, стилизованная под сталинку разрушенной предшественницы:
Какой-то артефакт эпохи Перестройки:
На перпендикулярной улице Шаумяна, у уцелевшей хрущёвки, разбит небольшой сквер новых хачкаров. В армянской традиции такие делались в знак благодарности Богу, но здешние крест-камни — иные: они благодарят земные страны и живых людей:
И если в Гюмри стоит памятник Шахнуру Азнавуряну, более известному как Шарль Азнавур и всю свою славу использовавшему на сбор помощи для родины предков, то в Спитаке увековечен Николай Рыжков, предпоследний советский премьер-министр. Ведь Министерства чрезвычайных ситуаций в постсоветских странах учреждались именно на основе оргвыводов трагедий Спитака, Чернобыля и Аши, СССР же отдельного МЧС не было, а под каждую катастрофу создавалась отдельная комиссия из военных и гражданских служб.
Её-то Рыжков и возглавил, да и застигло его землетрясение на советском посту №1 — Михаил Горбачёв в тот день был с визитом в Америке и на место трагедии был прибыл лишь несколько суток спустя. Ныне Рыжков — единственный в своём роде неармянин-Герой Армении, а в Гюмри в его честь назван местный «арбат».
Впрочем, в тени Рыжкова не вполне справедливо остался Борис Щербина, руководивший ликвидацией Спитакской, а до того и Чернобыльской катастроф на местности. Более того, ченобыльская радиация и спитакские холод и гарь подорвали ему здоровье, и умер Щербина уже в 1990 году. А есть в Спитаке и улица Януковича — того самого Виктора Януковича, который «жив и легитимен».
В те времена Виктор Фёдорыч руководил «Донбасстрансремонтом», и фактически возглавил помощь Спитаку от Украинской ССР. В угаре победы Евромайдана, конечно, украинцы обращались к братскому армянскому народу с просьбой улицу переименовать, но армяне ответили категорическим отказом: «нас этот человек спасал, а что он впоследствии у вас натворил — это ваши проблемы». И поверьте, в закрытом и самовлюблённом армянском обществе удостоится инородцу памятника или топонима — это посложнее, чем Нобелевскую премию получить!
Источник: dzen.ru